Пандемия COVID-19 и обусловленное ей введение карантина в различных странах и регионах вызвали существенные изменения на энергетических рынках. Эти изменения являются очень значительными в краткосрочном периоде и могут иметь не менее важные последствия в долгосрочном периоде для всех отраслей топливно-энергетического комплекса, а также для процесса так называемого энергетического перехода.
Своевременное выявление случаев заболевания является необходимым условием сдерживания эпидемии. В то же время доступные на сегодня системы лабораторной диагностики далеки от совершенства, что стало основанием для формирования принципиально различных государственных политик тестирования: от сплошного охвата всех потенциально зараженных лиц через проверку контактов каждого подтвержденного случая (Германия, Южная Корея) до использования тестов только для подтверждения диагноза в случае особенно тяжелого протекания заболевания (Великобритания, Швеция). Различия в политиках тестирования оказывают непосредственное влияние как на возможности национальных систем здравоохранения контролировать распространение вируса, так и на точность официальных данных о развитии эпидемии. Принятые нормы тестирования, в частности, могут служить объяснением межстрановых различий в летальности населения.
Участники онлайн-заседания экономического клуба ФБК Grant Thortnon обсудили последствия эпидемии коронавируса для глобальной и российской экономик, оценили главные риски, в том числе долгосрочные, и масштабы нового экономического кризиса.
Важная особенность нынешнего кризиса состоит в его двойственной природе: удар по экономике нанесен со стороны предложения и даже в большей степени – со стороны спроса. В этой связи меры, предпринимаемые ведущими странами, выглядят достаточно адекватными – этот кризис приходится заливать деньгами. Тем более, что сегодня в мире нет инфляционной опасности, а процентные ставки повсеместно находятся на низком уровне.
Начало текущего года характеризовалось медленным ростом потребительских цен, стабильной ситуацией на валютном рынке и продолжением смягчения денежно-кредитной политики. Однако обстановка резко изменилась в результате воздействия на экономику двух масштабных взаимосвязанных шоков: замедления мировой экономики вследствие беспрецедентного распространения эпидемии коронавируса и резкого снижения цен на нефть. В условиях ослабления рубля в марте Банк России приступил к реализации пакета мер по обеспечению финансовой стабильности, а также принял решение о сохранении ключевой ставки на уровне 6%.
Первые оценки последствий эпидемии коронавируса для мировой экономики свидетельствуют о том, что масштаб глобальной рецессии может превысить экономические потери из-за мирового кризиса 2008–2009 гг. Но пока продолжительность резкого замедления экономической активности по всему миру остается неясной, и прогнозы исходят из предпосылки о том, что нормальное функционирование экономики восстановится через несколько месяцев.
Исполнение федерального бюджета в 2019 г. по сравнению с предыдущим годом характеризуется снижением доли нефтегазовых доходов, которая сократилась до 40,9% против 46,3% в 2018 г. При этом общие доходы федерального бюджета снизились незначительно (на 0,2 п.п. ВВП), в основном благодаря существенному приросту поступлений от НДС (на 0,8 п.п. ВВП) вследствие повышения базовой ставки налога с 18 до 20%. Увеличение расходов федерального бюджета к предыдущему году составило 0,6 п.п. ВВП, или около 1,5 трлн руб. в номинальном выражении, что связано преимущественно с реализацией национальных проектов. Дальнейшее наращивание соответствующего финансирования при снижающихся поступлениях в федеральный бюджет повышает риски его несбалансированности. За 2019 г. заметно вырос ФНБ (до 7,1% ВВП против 3,9% ВВП годом ранее), что стало следствием зачисления накопленных еще в 2018 г. дополнительных нефтегазовых доходов на счета суверенного резервного фонда. И хотя ликвидные средства в ФНБ после решения о приобретении акций Сбербанка России заметно сократятся, их останется достаточно, чтобы обеспечить выполнение всех обязательств государства даже при неблагоприятной внешнеэкономической конъюнктуре в среднесрочной перспективе.