Чего бы это ни стоило

Чтобы определить реальную динамику импорта следует оценивать ее в текущих ценах, а не в физических объемах, считает заместитель гендиректора Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования (ЦМАКП) Владимир Сальников.

Соотношение импорта товаров и добавленной стоимости 

В российской экономике в последние годы, по словам Сальникова, доля импорта немного падала, при этом за пять лет –  с 2008 по 2013 гг. – «прогресс в деле импортозамещения был больше, чем в последние три года», даже с учетом валютного курса и контрсанкций. «В физическом выражении импорт упал, но доля доходов, которую экономические субъекты тратят на импортные товары, если и снизилась, то незначительно», – отмечает он, выделяя несколько сегментов, где доля импорта снижается – это низкотехнологичные  сектора экономики. 

Изменение соотношения импорта и добавленной стоимости

Так, речь может идти об отдельных сегментах пищевой промышленности: мясном и молочном производстве, растениеводстве. В остальных подсекторах, по словам экономиста,  «статистически значимого импортозамещения не наблюдается». Ситуацию в химической промышленности Сальников называет «весьма неровной» – говорить о прогрессе можно только в отношении фармацевтического производства. «Небольшой прогресс на грани статистической значимости» есть в лакокрасочной промышленности и в производстве парфюмерно-косметической продукции. Что касается производства машин и оборудования, по словам Сальникова, «прогресса нет, а наблюдается регресс».

«По всем остальным отраслям ситуация стабильна. Есть доля расходов, которые потребитель готов потратить на импорт, невзирая на то, сколько он стоит, просто сокращая объемы закупок», – заключает Сальников.

Директор по прикладным исследованиям ЦЭФИР, профессор РЭШ Наталья Волчкова, сравнивая структуры импорта России, Китая, Норвегии и Германии, отмечает, что они «мало чем отличаются друг от друга».

Импортозамещение необходимо, когда у страны стабильный торговый дефицит и надо уменьшать импорт с тем, чтобы сбалансировать внешний баланс. Россия же с 1990 г. ни разу не была в торговом дефиците, торговый профицит был минимум на уровне 5% ВВП, в остальные годы – значительно выше: «Здесь нам ничего не угрожает – даже 1998 год нас не вывел в торговый дефицит». Волчкова также считает, что импортозамещение как политика, снижающая импорт, может быть оправдана, когда внутри страны высокая безработица или есть избыточные свободные мощности, которые можно занять собственным производством. Но в России уровень безработицы невысок, занятость даже слишком высока, нет и лишних свободных мощностей. «С точки зрения структуры и объемов импорта объективных проблем я за последние 25 лет не вижу. Обратная ситуация с экспортной корзиной, здесь проблема понятна: у нас недиверсифицированная структура экспорта», – полагает Волчкова. Главная проблема российской торговли, на ее взгляд, – недиверсифицированный экспорт и нестабильный внешний баланс «из-за того, что огромные 70-80% сырьевого экспорта дают нам регулярно жуткие шоки». Волчкова сомневается в том, что политика импортозамещения поможет изменить структуру экспорта и ускорить темпы роста.
Чтобы ответить на вопрос, каковы последствия процесса импортозамещения, ЦЭФИР оценил эффект от импортозамещения в статической расчетной модели общего равновесия в российской экономике. Просчитав для каждого сектора тарифный эквивалент на случай реализации успешного сценария политики импортозамещения (достижение в таргетируемых отраслях снижения импорта на 10%), и интегрировав эти эквиваленты в статичную модель, эксперты получили показатели влияния этой политики на экономику.

Результаты I: импортозамещение и благосостояние

«По этой модели получается, что защищаемые сектора чуть-чуть увеличивают объемы выпуска, все остальные снижают, так что экономика от импортозамещения проигрывает » – объясняет результаты исследования Волчкова. Она добавляет, что этот же сценарий был помещен и в динамическую модель, и оказалось, что темпы роста за 5 лет в экономике несколько снижаются, по сравнению со сценарием status quo без импортозамещения: «То есть в случае реализации успешного сценария импортозамещения, и динамически, и статически экономика от этого проиграла бы». По ее словам, сам по себе эффект от девальвации в разы превышает возможные положительные последствия импортозамещения, даже если бы оно оказалось сколько-нибудь успешным.

С точки зрения Волчковой, торговая политика должна сосредоточиться на том, как лучше вписать российскую экономику в мировую и диверсифицировать экспорт. Она напоминает, что даже в классической теории специализация стран в отраслевом разрезе в самых старых моделях Рикардо, Хекшера-Олина и других авторов импорт является ключевым драйвером роста производительности: «Вы отказываетесь от производства товара, которое вам обходится дорого, вы начинаете его покупать в других странах, привозите товар дешевле в свою страну, тем самым повышая покупательную способность своих работников, и если эти товары являются комплектующими для вашего экспортного производства, то вы выигрываете в производительности в разы, отказавшись от производства товара, который конкурирует с импортным. В классической теории именно из-за снижения стоимости для ваших покупателей импортного товара экономика получает выигрыш. Экспорт нужен только для того, чтобы заработать деньги на покупку импорта, больше ни для чего. Так успешно работают рыночные силы, что вы специализируетесь в отраслях сравнительного преимущества, где вы еще больше заработаете, отказавшись от собственного производства импортного товара».

Особенно важными Волчкова считает «глобальные цепочки добавленной стоимости». По ее словам, нужно не защищать свою экономику от импорта, а встраиваться в эти цепочки, при том, что встроиться можно, только увеличивая объемы импорта и экспорта. Она добавляет, что корни нашей нынешней политики идут из традиционной истории успеха стран в XIX веке и до 1980-х годов XX века – «это промышленная революция, когда развитие промышленности стопроцентно связывалось с ростом экономики, но сегодня мы живем в другом мире». Сейчас в условиях информационной и телекоммуникационной революции страны могут развиваться без акцента на промышленность за счет того, что идет развитие услуг, связанных с промышленностью – в экспорте обрабатывающей промышленности сегодня от 30 до 60% добавленной стоимости создается в услугах, отмечает Волчкова. Поэтому, по ее мнению, сегодняшняя стратегия развития состоит не в том, чтобы развивать всю отрасль у себя целиком, а в том, чтобы сконцентрироваться на отдельных звеньях производства в рамках этой цепочки, для чего необходимо либерализовать и экспорт, и импорт. «Сегодня комплектующие товара несколько раз огибают Землю, прежде чем дойти до своего потребителя. Они пересекают границы и торговые барьеры, чем больше этих пересечений, тем больше эффективный тариф. По мнению Волчковой, максимально возможное снижение барьеров, как таможенных, так и тарифных, является важной частью политики встраивания в цепочки.

Эксперт отмечает, что если рассматривать цепочку производства товара, сегодня большая часть добавленной стоимости создается в шести категориях услуг, в то время как само непосредственное промышленное производство товара, его добавленная стоимость в стоимости товара падает.

Стадии ГЦДС и добавленная стоимость

Это, на ее взгляд, и обусловило то, что Китай, валовая торговля и экспорт которого растут зашкаливающими темпами, за последние годы больше чем на 20% снизил вклад своей собственной добавленной стоимости в экспорт.

Что же касается России, то «если посмотреть на отраслевую структуру российского участия вглобальных цепочках добавленной стоимости – она вся целиком находится в производстве кокса, нефти и нефтепродуктов. Российское встраивание в цепочки в основном состоит в том, что мы поставляем всем нефть, которая дальше перерабатывается и уходит в третьи страны», – отмечает профессор РЭШ.

Где Россия в ГЦДС сегодня

Показатель Forward participation для России (всего 38.7 %)

Волчкова делает вывод, что целью российской торгово-экономической  политики должно стать максимальное снятие барьеров и приход в Россию инвесторов, участвующих в мировых цепочках: «Увязывая привлечение инвестиций, развитие сектора услуг и либерализацию торговли, мы можем решить задачу более правильного встраивания нашей экономики в мировую, формирования нормального состояния ее экспорта».