Сто лет назад, в 11 часов 11 ноября 1918 года прогремели последние залпы Первой мировой войны. В сущности, все, что произошло потом на протяжении всего ХХ века, в той или иной степени оказалось эхом тех залпов.
Немыслимое
Предвоенные годы остались в памяти человечества под именем «Прекрасной эпохи». У ее современников были все основания верить в могущество человеческого разума, ведь предыдущее столетие дало пример фантастического прогресса науки и техники. В ХХ век человечество влетало на самолетах, въезжало на автомобилях и поездах, овладело электричеством. На рубеже веков начинала свою работу плеяда гениев, подарившая человечеству компьютеры, ядерный реактор и антибиотики. Счастливое будущее виделось рядом.
Никаких фатальных и неустранимых мирным путем противоречий между экономическими интересами европейских стран не было. Да и существовавшие противоречия были не таковы, чтобы во имя их разрешения надо было ставить на карту и будущее народов, и европейскую культуру. Напротив, всего за четыре года до начала Первой мировой войны образованная Европа зачитывалась бестселлером «Великая иллюзия. Очерк о мнимых выгодах военной мощи наций». Эта книга, написанная публицистом Норманном Эйнджеллом, была переведена на 25 языков и разошлась двухмиллионным тиражом.
Будущий лауреат Нобелевской премии мира Норман Эйнджелл в своей монографии разоблачал «великое заблуждение» о том, что силой оружия можно проложить путь к процветанию. Что является гарантией доброго отношения одной страны к другой, - спрашивал Эйнджелл и отвечал: «Сложная зависимость не только в экономическом, но и во всяком другом смысле». Экономическая взаимозависимость настолько велика, считал он, что война приведет к разрушению международной торговли и кредита. Такое событие станет горем как для побежденных, так и для победителей. Никакие репарации, взимаемые с проигравших, делу не помогут, а только посеют дурные семена будущих конфликтов.
Детская ошибка
Но разве не военная мощь является свидетельством могущества народа и государства и залогом его успешного хозяйственного развития, возражали Эйнджеллу. «Те, кто смешивают могущество нации с размерами ее армии и флота, - объяснял он, - ошибочно принимают чековую книжку за деньги».
И продолжал: «Ребенок, видя, как отец расплачивается по счетам чеками, думает, что достаточно иметь много чековых книжек, чтобы не нуждаться в деньгах. Он не понимает, что для того, чтобы чековая книжка имела значение, должны быть невидимые ресурсы, из которых можно было бы заимствовать».
Эти ресурсы - промышленные силы и деловая предприимчивость, но их развитие вовсе не требует развития военной мощи, утверждал он.
Что касается «готовности стойко переносить тяготы и лишения», необходимой, по мнению многих, для поддержания «здоровья нации», то вот как описывает автор «Великой иллюзии» действительный процесс войны: «Обе враждующие стороны заботливо выбирают самых сильных физически и умственно представителей нации, обладающих именно теми мужественными качествами, которые страны желают сохранить, и затем уничтожают этих избранников в сражениях и лишениях, представляя худшим с обеих сторон смешаться в результате победы или поражения… Чем деятельнее и продолжительнее будет война, тем быстрее исчезнет тот отличающийся мужественными качествами и физической силой тип, который нам желательно было бы сохранить».
В отношении же «воинских традиций» и «боевого духа» Эйнджелл не испытывал иллюзий: «Там, где более выгодно грабить, чем работать, военные традиции сохраняются. Бедуин был разбойником со времен Авраама по той простой причине, что пустыня не поощряет промышленной жизни. Единственной открывавшейся ему карьерой был грабеж… во всех бедных странах, бесплодных и отдаленных от экономических центров, было то же самое».
«Во всех этих государствах и нациях мы наблюдаем один и тот же процесс: оставаясь воинственными, они вырождаются. Если они процветают и принимают участие в мировой работе, то они перестают быть воинственными», - продолжал свою мысль Эйнджелл.
Безумие и самоубийство
Сто лет назад проницательный экономист доказывал, что действительные источники богатства народов сосредоточены в сфере технологий и механизмов взаимовыгодного обмена товарами, а потому не могут быть в конечном итоге захвачены вооруженным путем. Война за территории и ресурсы абсурдна, по мнению Эйнджелла, здравый смысл должен был заставить европейские державы отказаться от военного конфликта. Но, «если правители сознают, что захват неприятельской собственности в коммерческом отношении вреден для захватывающей нации и поэтому не должен быть терпимым, то почему же мы блуждаем в таком мраке и растрачиваем наше благосостояние, создавая огромное вооружение на случай столь маловероятного нападения», - спрашивал Эйнджелл.
Спустя всего четыре года после триумфального успеха книги Эйнджелла, 28 июня 1914 года, в городе Сараево, гимназист Гаврила Принцип из пистолета, врученного ему сербским офицером, всадил пулю в грудь наследника австрийского престола Франца-Фердинанда.
И в энциклопедиях, и в популярных книгах можно прочесть, что сараевское убийство было только поводом для мировой войны, а вот настоящие причины были совсем другими: «англо-германское соперничество», «борьба за рынки», «внутренние противоречия капиталистического строя» и все в таком же роде. Но свидетель того времени, русский писатель и философ Марк Алданов, одним из первых обратил внимание, что «при чтении почти простодушной переписки государственных людей того времени просто напрашивается другой вывод: Сараевское убийство было не поводом, а именно причиной катастрофы. О «борьбе за рынки» они не писали и не говорили, а о «внутренних противоречиях капиталистического строя» и не слышали: быть может, даже таких слов не знали».
Об этом предупреждал в своей работе и Эйнджелл -- война может быть развязана вовсе не по экономическим причинам: «Нации сражаются… из тщеславия, из желания занимать значительное положение в мире, или же просто из ненависти к народу, который не похож на них; из‑за излишней обидчивости, из желания во что бы то ни стало одолеть противника, из‑за ослепления взаимной ненавистью».
Универсальный рецепт
Страны Антанты, вроде бы и выигравшие Первую мировую войну, не извлекли из этой победы ничего, кроме ухудшения своего положения. Мира, лучшего, чем довоенный, не добился практически никто. Общие затраты Британской Империи на войну составили 8 миллиардов фунтов, что в десятки раз превышало стоимость всего ее флота. Для Российской империи последствия участия в войне оказались вообще катастрофическими. Сербия, ради защиты которой русский царь объявил мобилизацию, ставшую детонатором эскалации конфликта, из войны как-то выкрутилась, а вот династия Романовых оказалась уничтожена.
Соединенные Штаты, армия которых остановила последний бросок немцев на Париж, ушли из Европы на двадцать пять лет.
Огромный экономический ущерб и грандиозные человеческие потери, понесённые всеми сторонами конфликта, не могли быть компенсированы никакими территориальными и финансовыми приобретениями. Да и те мнимые приобретения в итоге сгорели дотла в огне Второй мировой. Другим ужасным итогом войны оказался психологический надлом, определивший судьбы человечества на целое столетие.
А что же делать сегодня? На последней странице своей книги Норман Эйнджелл дает универсальный рецепт: «Если бы каждый мальчик в Англии, Америке и Германии имел ясное представление о природе богатства и о свойствах денежного оборота, то через десять лет стало бы невозможным пугать войной. Ибо эти мальчики составляли бы тогда ядро общественного мнения и имели бы некоторое представление о нелепости тех идей, на которых основывается военная доктрина».