пятница, 29 сентября 2023
Выплаты материнского капитала, начавшиеся в 2007 году, сопровождались значительным ростом рождаемости в России: за первые десять лет действия этой меры рождаемость в стране выросла примерно на треть. И даже после того, как с 2016 года началось заметное сокращение уровня рождаемости, многие демографы продолжают рассматривать материнский капитал как один из основных инструментов противодействия естественной убыли населения. Однако об эффективности господдержки рождаемости и о том, как эта эффективность может быть повышена, сегодня ведутся большие споры.
К сожалению, в публичном пространстве эти споры чаще всего идут без учета регионального разнообразия. Между тем, «история успеха», которая сопутствовала материнскому капиталу в 2007-2016 годах, показала в том числе заметные различия между регионами по реакции на данную меру. Без понимания возможных причин этих различий невозможно и прогнозирование эффектов политики по поддержке рождаемости в будущем. Исследование, проведенное в РАНХиГС в 2018 году, касалось влияния социокультурных факторов на межрегиональные различия по рождаемости. Это влияние сохраняется на фоне выплат маткапитала и других государственных мер, направленных на улучшение демографической ситуации, и, по-видимому, заметно «корректирует» их эффект.
Выплаты материнского капитала за рождение второго и последующих детей, начавшиеся в России в 2007 году, в первые десять лет сопровождались ростом рождаемости в стране: в 2016 году она была примерно на 35% выше, чем в 2006 году. Этот рост, однако, имел много особенностей, не всегда легко поддающихся объяснению.
Например, с начала выплат материнского капитала вплоть по 2016 года включительно росла рождаемость вторых и последующих детей (затем с 2017 года она начала постепенно снижаться). При этом рождаемость первых детей с 2007 года поначалу тоже росла, но не так долго: ее снижение началось уже в 2013 году. Или, например, в сельской местности рост рождаемости за первые десять лет выплат материнского капитала (отношение суммарного коэффициента рождаемости в 2016 году к этому же показателю в 2006 году) отставал от роста рождаемости в городах. Хотя в абсолютных цифрах сельская рождаемость, как это бывает почти всегда, опережала городскую.
Еще один факт, требующий объяснения – сохранение после введения материнского капитала значительных межрегиональных различий по репродуктивной активности населения.
По абсолютному уровню рождаемости по итогам первых десяти лет выплат маткапитала разрыв между регионами-лидерами и регионами-аутсайдерами оказался не меньшим, чем в предыдущее десятилетие. Существенно отличались регионы и по динамике рождаемости: по значению суммарного коэффициента рождаемости в среднем за 2007-2016 годы по сравнению с средним значением этого показателя за 1999-2006 годы самым большим рост был в Туве (53,8%) и в Омской области (41,9%), а самым низким – на Чукотке (8,7%) и в Дагестане (11,1%).
Исследования показали, что, по крайней мере, отчасти разнообразие регионов по уровню рождаемости и ее динамике после 2007 года объяснимо разным «спросом» на материнский капитал. Этот «спрос», очевидно, выше в экономически неблагополучных слоях населения, для которых материнский капитал – часто единственная возможность улучшить жилищные условия, обеспечить достойное образование для ребенка.
После 2007 года ранжирование регионов по росту рождаемости демонстрировало обратную связь с их ранжированием по таким экономическим показателям, как уровень доходов населения, площадь жилых помещений на одного человека, объем инвестиций в основной капитал на душу населения. То есть экономическое неблагополучие региона коррелировало с более высокой рождаемостью.
Примечательно, что до 2007 года такая корреляция если и существовала (в отдельные годы), то была слабее. То есть именно в период выплат материнского капитала регионы «выстроились» по росту рождаемости в соответствии с тем, насколько эти выплаты были существенны для жителей с учетом экономической ситуации.
Однако разный «спрос» на материнский капитал объясняет далеко не все наблюдаемое региональное разнообразие по статистике рождаемости.
Чтобы убедиться в этом, можно обратиться к одному «внеэкономическому» показателю, довольно редко используемому в межрегиональных сравнениях. Это доля среди населения регионов представителей тех этносов, у которых поступательное снижение рождаемости к уровню простого воспроизводства (элемент так называемого первого демографического перехода) началось с женщин, родившихся после 1950-го года – то есть позже, чем у русского населения. В регионах, где доля таких этносов высока (а это, в частности, ряд субъектов Сибирского, Южного, Северо-Кавказского федеральных округов), в силу особенностей их исторического пути можно ожидать сохранение ценностных установок на создание большой семьи, на многодетность.
Оказывается, что уровень рождаемости в регионах РФ в 2007-2016 годах обнаружил сильную положительную корреляцию с этим показателем. Важно, что такая корреляция на протяжении десятилетия с начала выплат материнского оказалась даже сильнее, чем в предшествующее десятилетие. Иными словами, господдержка рождаемости не только не «подавила» влияние таких социокультурных факторов на рождаемость по регионам, но даже усилила это влияние.
Итак, анализ официальной статистики позволяет предположить, что контрасты регионов по рождаемости в условиях действия программы материнского капитала связаны не только с экономическими, но и культурными различиями. Проверить это предположение было важно потому, что культурные различия между регионами могут быть устойчивы при экономических изменениях, в том числе в системе господдержки рождаемости.
Особый интерес в этой связи представляют регионы, в которых в большей степени, чем в целом по стране сохранились позиции традиционного семейного уклада. Если этот уклад действительно «работает» в настоящее время на повышение рождаемости, то в таких регионах можно ожидать большей стабильности рождаемости при всех возможных изменениях экономических условий и демографической политики государства.
Опрос на Северном Кавказе
Для проверки влияния семейного традиционализма на репродуктивное поведение мы провели количественное полевое исследование в двух регионах – Карачаево-Черкесии и Дагестане. Эти два региона близки географически, а также по основным экономическим показателям. Оба, согласно имеющимся социологическим исследованиям, отличаются более консервативным, чем по стране в целом, семейным укладом, а Дагестан еще и большей религиозностью населения.
Однако эти регионы заметно различаются по рождаемости: в Дагестане она за годы с начала действия программы материнского капитала была в среднем почти на 25% выше. Причем и по росту рождаемости после 2007 года Дагестан также обгонял Карачаево-Черкесию.
Чтобы выяснить, в какой мере рождаемость в конкретных семьях Дагестана и КЧР зависит от экономического положения и потребности в средствах материнского капитала, а в какой мере – от имеющихся в семье ценностных, культурных установок, в каждом из этих регионов было опрошено по 1000 женщин репродуктивного возраста. Опрос был проведен в 37 населенных пунктах Дагестана и 16 населенных пунктах Карачаево-Черкесии. Статистическая погрешность опроса – 3%.
Опрос выявил очень разную картину в двух республиках.
В Карачаево-Черкесии значимыми для рождаемости оказались исключительно социально-экономические факторы. В целом там при плохом материальном положении семьи (отсутствие постоянной работы у обоих родителей, собственного жилья, низкий уровень семейного дохода и т.д.) рождаемость выше. Причем от жесткости гендерных противопоставлений в семье, от степени религиозности женщины и членов ее семьи рождаемость практически не зависит.
В Дагестане при больших контрастах, выявленных между опрошенными по характеристикам семейного уклада и ценностям, более высокая рождаемость статистически связана с низким уровнем автономии женщины в семье (отсутствием у нее работы за пределами домохозяйства, зависимостью от родственников при принятии каких-либо значимых жизненных решений), а также личной религиозностью. Экономические условия, определяющие спрос на материнский капитал, в Дагестане для рождаемости тоже играют определенную роль, но не такую значимую, как эти социокультурные характеристики.
Такой результат имеет значение для прогнозирования реакции рождаемости в регионах на возможные изменения в системе выплат материнского капитала. Эта реакция может быть разной даже в регионах, схожих друг с другом по экономическим и социокультурным характеристикам, как две республики, включенные в наш опрос.
Одни и те же признаки семейного уклада, ценностных установок населения в одном регионе могут влиять на рождаемость, а в другом – нет. В тех регионах, где для рождаемости значимы в основном социально-экономические признаки, сокращение государственной поддержки рождаемости с большой вероятностью приведет к заметному снижению репродуктивной активности населения. Там, где в «игру» вступают социокультурные факторы, зависимость рождаемости от изменений системы государственной поддержки может быть не столь линейной.
Для прогнозирования динамики рождаемости по субъектам РФ необходимо располагать достаточно простым способом оценки того, насколько социокультурные факторы значимы для рождаемости в том или ином регионе.
Очевидно, что проведение специальных соцопросов, направленных на такую оценку - достаточно затратный и трудоемкий процесс. Есть более простой подход, позволяющий без проведения масштабного полевого исследования определить степень влияния семейного уклада и ценностей на рождаемость. В основе этого подхода – компактный набор вопросов, которые могут быть добавлены к анкетам регулярно проводимых в регионах выборочных социально-демографических обследований населения.
В целом наше исследование показало, что региональные модели рождаемости в РФ существенно различаются не только по количественным показателям, но и по набору факторов, значимых для того, чтобы семьи принимали решение о рождении ребенка. Это показывает важность учета таких отличий при разработке программ поддержки рождаемости и на федеральном, и на региональном уровне.
Автор – директор Центра региональных исследований и урбанистики Института прикладных экономических исследований РАНХиГС
Распечатать