воскресенье, 2 апреля 2023
Нобелевские лауреаты 2020 года Пол Милгром и Роберт Уилсон, ученик и учитель, профессора Стэнфордского университета - это «классики из классиков», давно сделавшие себе имя как благодаря теоретическим работам, так и эффективному практическому применению своих теорий.
Изучая аукцион, вы будете рассматривать фундаментальные экономические модели. Например, модель спроса и предложения, с которой начинается любой учебник по экономической теории и «информации и стимулов» – поскольку действия экономических субъектов зависят от частной информации, которой они владеют.
Кроме того, аукцион – это старейшая форма организации продаж в ситуации, когда продавец не знает, сколько покупатели готовы заплатить за его товар. Если бы знал – аукцион не был бы нужен: можно было бы продать товар самому заинтересованному участнику по максимальной цене. Но кто скажет, как дорого участник аукциона ценит потенциальную покупку – у него есть мотивация скрывать, сколько он готов заплатить.
Считается, что первые аукционы организовывались еще в Древнем Вавилоне 2500 лет назад. Старейший из ныне действующих аукционных домов – шведский Stockholms Auktionsverk – проводит торги с 1674 года. И сегодня аукционы имеют гораздо большее значение, чем когда-либо в прошлом, подчеркнул Нобелевский комитет в своем решении о присуждении премии Милгрому и Уилсону. Тем более, что сейчас воспользоваться индустрией аукционов может каждый - для этого достаточно зайти на платформу Е-Bay.
Что только не продают на аукционах – металлы и металлолом, лицензии и ценные бумаги, онлайн-рекламу и электричество. Государственные закупки и тендеры компаний – это тоже аукционы. С аукциона продают и девственность – для такого дела есть даже специальные аукционные площадки, а вырученные деньги, бывает, отправляют на благотворительность, как это сделала бразильская студентка Катарина Мильорини.
Так что работы Милгрома и Уилсона имеют колоссальное практическое значение - опираясь на модели, разработанные нобелевскими лауреатами, можно придумывать разные варианты аукционов в зависимости от целей организатора.
В сущности, аукционы – это «игры с ненулевой суммой», в которых выигрыш одного участника не равен проигрышу другого. А там, где есть игра – там существует и интрига. И неслучайно аукцион не раз оказывался в фокусе внимания писателей.
Одно из самых ярких описаний аукциона – хоть в учебник экономической теории его вставляй, вместе с комментариями Милгрома и Уилсона – в романе «Морской ястреб» Рафаэля Сабатини. Дело происходит на невольничьем рынке в Северной Африке, а объект торгов – красавица из Англии, захваченная в плен алжирскими корсарами.
Само собой, в торгах могут принять участие все желающие, но главных претендентов на покупку всего трое. Это местный правитель Асад ад-Дин, желающий украсить свой гарем очередной «несверленой жемчужиной», любимая жена правителя, желающая купить конкурентку, чтобы гарантированно от нее избавиться, и собственно сам Сакр-аль-Бар, пиратский капитан по прозвищу «Морской ястреб». Последний имеет самую сильную мотивацию: для него покупка заморской красавицы вопреки желанию алжирского правителя - вопрос чести и важный шаг в борьбе за власть. Соответственно, все трое ведут себя на торгах по-разному – правитель и его жена торгуются через своих представителей, которым назначают предельные суммы для расходов, причем муж готов заплатить за новую жену тысячу золотых, а жена – за право избавиться от соперницы и сохранить мужа - полторы тысячи. «Морской ястреб» приходит на невольничий рынок сам.
Когда цена красавицы доходит до 1000 золотых, визирь, представляющий интересы Асад-ад-Дина, сдается – тратить больше он не уполномочен. Предложив на 100 золотых больше, посланник жены правителя почти побеждает, хотя, как предупреждает его визирь, «и за трон Стамбула я не хотел бы оказаться на твоем месте, Аюб!»
Да, в аукционах существует «проклятие победителя», мог бы пояснить профессор Уилсон: тот, кто покупает «актив» за максимальную цену, не только сильно переплачивает, но и рискует издержками, связанными с его приобретением. Ведь на выигрыш аукциона можно посмотреть с другой стороны - возможно, вам и досталась жемчужина, но все остальные участники торгов оценили ее ниже.
Как рассудительно заметил один из купцов, покидая торги на алжирском невольничьем рынке: «Да умножит Аллах ваше богатство, ибо истинно говорю – оно вам пригодится!»
Так что можно сказать, что Аюбу в некотором смысле повезло, когда Морской ястреб, вмешавшись в торги, в итоге выложил за женщину 1600 золотых. Результатом стали навсегда испорченные отношения пиратского вожака Сакр-аль-Бара с правителем Алжира, что подтолкнуло неукротимого корсара к новым приключениям.
Подобное «проклятие победителя» в полной мере испытали на себе Остап Бендер и Ипполит Воробьянинов, герои романа «Двенадцать стульев». Они почти выиграли аукцион, но не смогли доплатить 15% от аукционного сбора (надо было изучать правила торгов, мог бы добавить профессор Милгром), а в результате были вынуждены гоняться за стульями по всей стране. Так получилось потому, что аукционист, сообразивший, что никто из присутствующих в зале не может заплатить «за десять подержанных стульев 230 рублей», решил получить эти деньги, распродав стулья «по частям».
Что объединяло эти два аукциона, на одном из которых продавалась женщина, а на другом «подержанные стулья» (в одном из которых было спрятано сокровище). Тайна! Только один из участников торгов знал то, чего не знали другие, и для него ценность лота зависела не от его очевидных потребительских свойств, а от скрытых качеств, неизвестных никому. Да, и в том и в другом случае покупатели выложили большие деньги, но они могли бы быть намного, намного больше, если бы покупатели знали всю правду. «А большой бы здесь начался переполох, –подумал Остап, оглядывая аукционную публику, – если бы они узнали, какой огурчик будет сегодня продаваться под видом этих стульев». То же самое могло бы и произойти с персонажами Сабатини: если бы правитель Алжира знал, что означает пленница для замыслов «Морского ястреба», он поставил бы на кон всю свою казну.
Да, именно так это и происходит, объяснял профессор Уилсон почти 60 лет назад. Тот, кто знает больше других, будет сидеть и ждать, пока торги не подойдут к своему завершению, а потом прибавит к ставке какую-нибудь мелочь и заберет лот себе. При этом участники торгов могут предлагать цены меньше тех, которые могли бы себе позволить – с тем, чтобы не переплатить лишнего.
А что же делать, спрашивали представители американской Федеральной комиссии по связи (FCC), когда в начале 1994-х впервые решили продать с аукциона лицензии на использование радиочастот. Роберт Уилсон и Пол Милгром объяснили чиновникам, как организовать аукцион так, чтобы никто не боялся переплатить лишнее, но и в то же время был готов выложить большие деньги. Для этого надо было выставить на аукционах частоты в разных регионах и продавать их в течение нескольких раундов, чтобы снизить у участников ощущение неопределенности. Первый такой аукцион принес организаторам 617 миллионов долларов. Сейчас на аналогичных аукционах счет идет на миллиарды. Профессора из Стэнфорда стали звездами и административной, и деловой Америки.
Впрочем, Роберт Уилсон знаменит не только своим вкладом в теорию аукционов. Он гениальный учитель - среди его учеников уже три Нобелевских лауреата по экономике. Элвин Рот получил премию в 2012 году, Бенгт Хольмстрем в 2016-м, а Пол Милгром - в 2020-м. Как писал российский экономист Даниил Шестаков, по своему влиянию на экономическую профессию Уилсон, возможно, величайший экономист после классиков Кеннета Эрроу и Пола Самуэльсона. А Милгром уже читал Нобелевскую лекцию – вышло так, что в 1996 году премия Уильяму Викри, пионеру исследований аукционов, была присуждена за три дня до смерти ученого, и вместо Викри в Стокгольме выступил Милгром.
Так что аукцион можно организовать так, что он будет выгоден и продавцу, и покупателям. Но если в теории аукционов после работ Милгрома и Уилсона почти не осталось тайн, то в практике (особенно в России) есть своеобразные загадки. Например, все государственные закупки в РФ – это аукционы. Но все время выходит так, что «государственные люди», такие скаредные и недоверчивые, вечно покупают у других государственных людей втридорога, а если что-то продают таким людям, то делают это «втридешева». Впрочем, это уже другая история – из «институциональной экономики», того раздела, который говорит об ограничениях и стимулах для бюрократов.
Распечатать